Тем временем, ровно десять дней потребовалось мне на то, чтобы пересечь Суматру с северо-западного до Юго-Западного уголка. Начал я в Бандар-Ачехе вечером 18-го февраля, а вечером 28-го февраля прибыл в самый юго-восточный город – Бандарлампунг. В этом городе у меня уже был интересный случай, три года назад, когда меня сочли за грабителя и вора.
Что же о самой Суматре? Очень уж длинная она. Извилистые узкие дороги, построенные в колониальные времена, до сих пор почти нигде не расширены. Поэтому тащиться по Суматре медленно. Хоть автобусами, хоть автостопом, хоть на своём транспорте – всё займёт больше времени, чем в соседних странах. Две с половиной тысячи километров за десять дней – и при этом я почти каждый день ехал куда-то, и довольно активно ехал (ну двое только суток не ехал – сутки в Ачехе и сутки в Медане). Но зато проинспектировал мечети и железные дороги. О чём сейчас и поведаю.
Железнодорожные приключения на Южной Суматре
Долго ли, коротко ли, добрался я до Либук-Лингау, город, докуда доходит ветка Южно-Суматрийской железной дороги. Тут, как я уже отмечал, всего три системы – Меданская (пять действующих направлений), Падангская (в состоянии деградации, пара поездов осталась, и то по рабочим дням) и Южная. Эта южная в относительно хорошем состоянии, по ней большой грузопоток, вот она и сохраняется. Три конца – Палембанг, Бандарлампунг и Либук-Лингау и одна точка-узловая станция Перабумулих (Perabumulih). В Палембанг я уже ездил три года назад, а Либук-Лингау не посещал ни разу.
Итак, вечером 27-го февраля маршрутка подвезла меня к вокзальчику Либук-Лингау. На путях стоял единственный пассажирский поезд, готовый пойти в ночь на Палембанг. Этот город Палембанг тут центр мира. Ночной поезд в него имеет статус ВИП и стоит больших денег, по местным меркам – 100 тыс.рупий, а дневной – всего 15. Оба поезда сидячие, лежачих мест нет ни в одном – я специально прошёл в поисках плацкарта по поезду.
Ехать за 100 тыс.руп (350 р) в сидячке я не хотел, тем более что в Индонезии можно насладиться ездой в локомотиве товарного поезда. Это одна из стран, где сие можно. Как раз из некоего тупика подгоняли состав с цистернами из-под соляры. Было их 12. Только поезд станции достиг, как местные к нему устремились с ёмкостями. Одни, открыв цистерны, целиком лезли в них, черпали оставшуюся на донышке соляру и передавали наверх. Другие, отвинтив нижние краны, привязывали к ним половинки от десятилитровых канистр. Во многих бочках, действительно, на дне обнаруживался остаток топлива – где больше, где меньше, но по пять и даже семь литров иногда удавалось местным наскрести. Сотрудники ж.д.станции и машинист не обращали внимания на это – вероятно сие была нормальная ежедневная практика, а может быть им тоже доставался какой-то бакшиш.
Наконец, состав был подчищен от остатков ГСМ, и довольные местные унесли горючее. Я подошёл к локомотиву и залез в него. Там уже был машинист и его помощник. Поезд следовал в город Лахат, в четырёх часах примерно езды от Либук-Лингау. Так что затащил рюкзак – он еле протиннулся в узкие дверцы локомотива – и мы поехали.
Я люблю ездить в локомотивах, но только в некоторых странах это, как в России, допускается. Да и в России во многих местах машинисты делают вид, что проезд в локомотиве запрещён. Тут тоже запрещён, но все делают всё, что можно. И я тоже.
В целях лучшего обзора я перебрался на наружную сторону локомотива, где была площадочка, и ехал – сперва фотографировал, а когда стемнело, просто глядел по сторонам. Ехали мы по извилистой дороге довольно быстро, достигая 45 км/ч, а в одном месте даже превышая 50 км/ч. Локомотив гудел, приближаясь к станциям и переездам, а на некоторых полустанках останавливался, и ещё два человека в паровоз залезло. А на самих вагонах не ехал ни один человек (или я того не видел). Когда проезжали через мосты и особенно через тоннели, было очень шумно. Если бы у меня был музыкальный слух, я бы от такого грохота уже бы оглох, как Бетховен, но слух у меня немузыкальный, так что нормально. Когда начинался дождь, я прятался в кабину. Машинисты вели со мной разговоры и были довольны пассажиром. Но предупреждали, что вся местность вокруг очень опасна, кишит грабителями и ворами. Мне это о Южной Суматре говорили люди неоднократно. Машинисты же подчёркивали, что особенно злые воры и грабители обитают именно вдоль железной дороги, и они быывают даже вооружены. Когда полиция ловит людей этих с оружием, то сажает в тюрьму, но оно не помогает – размножились и новые воры и грабители. Вероятно, они так думали потому, что когда везли что-то полезное, местные жители норовили это похитить – не знаю.
Итак, на локомотиве я доехал до Лахата. Городок это был скромный, а товарняк дальше не шёл почему-то (спать ложился?) По расписанию я увидел, что через полтора часа будет уже ночной пассажрский поезд-вип, в котором я и решил попробовать доехать до развилки, до ст Перабумухих, без билета. Чтобы изучить, что будут делать контролёры, увидев зайца. Тем более что проезд в вип-поезде стоил на любое расстояние те же 100 тыщ рупий.
Итак, посидел в Интернете (чудо цивилизации – он уж в каждом городке!), поужинал, и тут значит подходит поезд «вип». Я сел, точнее встал в него, и уехал. Внутри поезд больше был похож не на вип, а на бич. Люди спали, подстелив картонки, в тамбурах и проходах, сидячие места были полны людей, мучающихся сном в самых йогических позах, и даже сесть было некуда, разве что на рюкзак. Лежачих мест в поезде не было, а то б я купил билет и исследовал плацкарт – но нету! И, как только поезд тронулся, ещё и контролёры пошли, и быстро ко мне:
-- Ваш билет!
-- Нету билета, я еду на ст.Перабумулих, -- отвечал я, готовый мысленно отдать взятку в 10 тыс.рупий, но не больше.
-- А, нету билета. Студент, наверное, -- проворчали контролёры и пошли дальше – проверять других пассажиров.
Так десятка мне и не пригодилась. Сел я на рюкзак и завёл будильник на два с половиной ночи, чтобы не проспать эту узловую станцию, единственную на Южной Суматре.
ПЕРАБУМУЛИХ. Пассажирский поезд и «русская мафия» в моём лице
Приехал на станцию Перабумулих и не очень обрадовался – ближайший пассажирский поезд на Бандарлампунг шёл только в десять утра (зато дешёвый, за 15.000 рупий = 50 руб). Станция была какая-то неуютная. Зал ожидания был заперт, но ж.д.сотрудники открыли его для меня, там я и устроился на полу в спальнике, вспоминая свою железнодорожную вокзальную молодость. Можно бы подсесть в товарняк, но хотелось спать, и я не торопился ехать в ночь.
Утром зал ожидания стал наполняться людьми, я проснулся, пофотографировал станцию и её окрестности, людей стало ещё больше, я купил билет, и с опозданием в полчаса и поезд подошёл. Сидячий, вагонов из десяти, Палембанг—Бандарлампунг -- «экспресс», как объявили.
«Экспресс» он оказался ложный, потому что стоял на каждом полустанке, пропуская встречные товарняки. А было их множество. Везли они уголь, и вагонов было до сорока. По два локомотива к каждому поезду. В локомотивах по нескольку ещё попутчиков. На самих вагонах снаружи никто не ехал. Железная дорога эта была в относительно хорошем состоянии, но всё-таки в поезде трясло. А ехать в «экспрессе» оказалось вовсе не комфортно, так как все сидячие места были заняты, как и в ночном поезде, окна открывались только на небольшую щель, и почти не проветривали состав, а по узкому проходу ходили туда-сюда десятки продавцов. Они предлагали назойливо лапшу, кофе, таху (соевые кубики), рис варёный и прессованный, орешки, солнечные очки, опахала, газировку и минералку, плющки-булочки... оказывали и музыкальные услуги, играя на гитарах и барабанах, а некоторые калеки демонстрировали пассажирам свои членоповреждения, и так длилось без конца. Кроме них, по вагонам ходили контролёры и милиционер, а воды в туалетах не было, так что поезд был такой, азиатский. Стоять в проходе 9 часов мне не очень хотелось.
Интересно, есть ли у этих продавцов мафия, как у нас в электричках? Отстёгивают ли они деньги какому-то своему начальнику? Имеют ли билеты? Я решил провести эксперимент, заодно и развлечься. Я загородил собой середину вагона и перестал пускать продавцов (проход был узкий), объясняя им, что проход здесь через меня платный и стоит 1000 рупий (3,5 руб).
Появление препятствия взволновало десятков продавцов в поезде. Волноваться, конечно, было нечего, так как никакого несчастья не было никому. Ведь одновременно в обоих половинах поезда (а иногда и в одном вагоне) работали несколько продавцов, предлагающих одно и то же – тоху, воду, лапушу и пр. И ходить туда-сюда несколько часов всем продвавцам было не обязательно. Поэтому часть торговцев стали ходить туда-сюда по кадждой из половин поезда, отчего качество обслуживания не упало.
Некоторые продавцы, увидев меня и мои объяснения («Орандж берджуал - масук тутуп. Диларанг масук. Масук сини -- тариф серибу рупий. Ада серибу рупий – ада масук. Серибу тидда – джалан тутуп.» И т.д. В переводе: «людям-продавцам – поход закрыт. Проход запрещён. Здесь проход – 1000 рупий. Есть 1000 рупий – есть проход. Нет 1000 рупий – дорога закрыта...») – начинали злобно продираться сквозь меня. Если продавец очень злобно прорывался, я пропускал его бесплатно. Иначе скоро бы появился второй злобный продавец, за ним третий и т.д., они могли бы объединиться и продраться в любом случае, возник бы межнациональный конфликт. Также я пропускал бесплатно: 1) обычных пассажиров без товара, 2) торговцев-женщин (им и так несладко приходилось), 3) официального продавца из вагона-ресторана, 4) контролёров и сопровождавшего поезд милиционера. Я пытался пропускать торговцев при налчии билета на поезд, но таковой ни у кого не имелся.
Самое интересное, что некоторые продавцы, всё же, не способные прорваться сквозь меня, но почему-то мечтающие поторговать во второй половине поезда, -- всё же выдавали мне 1000 рупий, сопровождая разными охами, ахами и прибаутками. А вот товаром откупиться никто не пробовал. Видимо, потому, что цена почти всех товаров начиналась от 2000. А делать демпинг и отдавать мне за проход «двухтысячный» товар никто не хотел – уж лучше отстегнуть мятую «серибу».
Таким образом, самодельный КПП стал приносить доход. Один продавец заплатил даже дважды, идя туда и потом идя обратно. Но вообще недовольство торговцев имело место. В России вообще подобный фокус кончился бы плачевно, продавцы бы объединились и побили меня (или постарались бы это сделать). Тут они поступили другим способом.
Продавцы (или кто-то из них, самый изобретательный) нажаловались сопровождавшему поезд милиционеру. Тот уже меня видел. Он и придумал соломоново решение. Перевести меня в вагон-ресторан, где места больше. Такое предложение он мне сделал. Я согласился, поднял рюкзак и перешёл в вагон-ресторан, где мне уже было создано сидячее место. Тут и проход был пошире, так что я ликвидировал КПП и успокоился. А продавцы продолжили свою трудную жизнь, ходя по поезду туда-сюда.
В ближайшие пятнацдать минут я вернул всё, что не по праву заграбастал у индонезийцев, всему индонезийскому народу. Мятая кучка рупий, да ещё и с прибавкой – 23,000 рупий – было мной выдано поездным музыкантам, а сидячее место я уступил тётке с ребёнком, которая втиснулась в поезд на очередном полустанке. Но так как проход в вагоне-ресторане, как я уже и говорил, был шире, тут уже продавцы меня не беспокоили, да и загромоздить такой проход можно было бы только вдвоём. Поэтому я прекратил эксперимент по обиранию трудящихся и занялся своими мыслями и смотрениями в окно. А потом и возникла большая станция, одни продавцы и пассажиры вышли, другие вошли, и место мне опять освободилось.
Так я и добрался до Бандарлампунга. Для интересующихся ж.д. скажу, что станции в самих конечных городах почему-то не принимают пассажирские поезда. Станция в Палембанге называется Кетапати, километров в 20 не доезжая Палембанга, а в Бандарлапмпунге станция называется Таджунгкаранг, тоже километрах в десяти от центра города. Чем это вызвано, не знаю.
В отличие от российских поездов, тут в поезде не отдыхаешь, а устаёшь. Так что к концу 9-часовой поездки я стал довольно грязный и уставший – впрочем, не голодным, потому что еду носили всё время, и я периодически покупал что-то съедобное. И вот вечером, приехав в Бандарлампунг, в последний день зимы, я перебрался в большую мечеть, где и пребываю в сей момент, дописывая эти строки.