-- Долго ли ехать по зимнику отсюда до Тигиля?
-- По-разному, -- отвечали водители, -- от десяти часов до семи суток! [На 230 км.]
Этот ответ был несколько размыт, хотя и охватывал разные события вероятные. Автостопщик же я полагает избежать обоих крайностей. Поскольку ничего не ехало, я пошёл пешком по зимнику (было тепло, не ниже -7), и тут меня подобрал микроавтобус дорожников, едущий на небольшое расстояние. В будущем тут планируется построить круглогодичную дорогу, чуть ли не в 2017 году уже. Километровые столбы, через пять километров, уже установлены (прибиты к берёзам) до 55-го километра почему-то. Да, напомню, что дорога эта (зимник) временная, действует обычно с января по конец марта.
После микроавтобуса я опять пошёл пешком, и через полчасика меня подобрал снегоход «Буран». Стоял на нём мужик, а на санях-прицепе ехала, раскорячась, толстая тётя-шар в 33 одеждах, относящаяся к нацменьшинствам. Я раньше не ездил на снегоходах на расстояние, хотя и знал, как это делается: А.Иванов, К.Савва, П.Кулешова, А.Казанцев и другие мои знакомые, немало езживали на них.
Скажу вам, читатели, что езда на открытом снегоходе (автостопом) не очень комфортна. Во-первых, человек на снегоходе обдувается всеми ветрами, и охлаждается быстро, поэтому снегоходчики и одеты, как шары. Кроме того, в лицо летит снег, а снегоход прыгает на кочках: то идёт по зимнику, то параллельно по снежной целине. И, кроме того, снегоходы не очень вместительны, они загружены вещами и бензином для самих себя, и автостопщик тут как бы лишний, а двоим и вовсе трудновато было бы. Хорошо, что было не очень холодно, но и так я успел получить все снегоходные ощущения, подпрыгивая на ухабах и собирая снег лицом, а водитель, останавливаясь, принимал сорокаградусную вредную жидкость внутрь себя. В женщину тоже он вливал её же.
Снегоходчики свернули куда-то в тундру, а я продолжил идти пешком – всё ещё не было видно никаких домиков вдоль трассы, да и в начале зимника не было домиков. Пока шёл, поднялся ветер, а деревья кончились – сделалась тундра. Но нужно ж было идти куда-то, стоять было холодно. Прошёл я километров пять-шесть, и тут вдалеке показались грузовики, постепенно они меня догнали – бензовозы на Тигиль.
На зимнике все подбирают всех, но это и снижает скорость передвижения. Застряют машины, и одни вытягивают других, а остальные все ждут, и встречные, и попутные. Некоторые люди перегоняли в Палану легковые машины (шёл один джип, один полицейский новый УАЗик и одна городская легковушка, прицепленная на верёвке к КАМАЗу). Также на зимнике встречались гусеничные вездеходы, трактора и прочее – движение оживлённое, может до пятнадцати, двадцати машин в каждую сторону в сутки. Трасса поднималась вверх, на невидимый «перевал».
Но дорога сильно испортилась, началась метель, скорость упала до нескольких километров в час. Достигли некоторого вагончика на 52-м километре, это было уже 16:00. Водитель бензовоза попросил меня выйти, т.к. неизвестно, где ночевали бы бензовозы, а спальных мест для меня там не было явных. Я выселился в домике, попил чай и вскоре пересел в джип, в котором ехал один-единственный мужичок Констатин, 48-летнего возраста, он направлялся в Палану.
Джип поехал в сгущающийся вечер, и тут поднялась пурга. Я мог бы подумать, что скорость ветра порывами достигала до 100 км/час. Моя сущность была полезна водителю – ведь всегда нужен человек, который привяжет верёвку, прицепит джип к впереди идущему КАМАЗу, потом отцепит и т.д., а при случае воспользуется и лопатой. Мы несколько раз застревали, улетали с зимника. Ветер был такой силы, что мог бы даже (порывами) свалить с ног человека, не очень устойчивого. К полуночи проехали только сто километров (от Анавгая), т.е. скорость ненамного выше пешеходной. Весь транспорт на зимнике, то и дело, застревал. Мы поднялись на «перевал» высотой около 1100 метров (предположительно) и потом стали спускаться, то по очень крутым, то по очень заснеженным спускам.
Умучились все, и где-то стали ночевать. Мы (с водителем джипа) остановились, примерно, на 110-м километре зимника – километровых столбов там уже не было. Стояла незначительная избушка, ростом в полчеловека, с дверкой как в конуре – зато проще надышать. Поужинали. Водитель лёг спать в джипе (он был просторней избушки), а я в этом строении, упаковавшись в спальник производства А.Ворова. Не Мадагаскар, конечно – температура в избе была отрицательной, но хороший спальник сохранил меня в тёплом виде. Это была уже долгожданная Корякская Земля. Мобильная связь тут, к слову, не действует до самого Тигиля.
Утром, часов в семь, рассвело; подморозило чуть. Водитель проснулся, мы уже не стали пить чаёв и бодро поехали дальше. Тут зимник был уже не засыпан снегом, но тут была другая напасть: зимник тут весь растаял ещё в феврале, тут резко было тепло, +10 и выше, потом же всё замёрзло, и земля замёрзла кочковатым образом, всё в ямах и буграх. На речках же было нехорошо – вода уже начала течь. Где-то из-подо льда вытекала и замерзала жидкость «вода». Таким образом, скорость езды сильно не увеличилась, зато не было пурги и было светло, солнечно. Так, кочка за кочкой, доехали до Тигиля, уж измождились. 230 километров ехали больше суток. Тигиль показался издалека цивилизацией, и впрямь – дюжина 3-4-этажек, закрытые магазины (8 марта) и пьяные люди, отмечающие женский день. Купить хлеба не удалось. Мобильная связь, порадуйтесь, имеется в окрестностях Тигиля и Паланы.
С Тигиля, прославьте Россию-родину-мать, уже существует изолированный 190-километровый участок круглогодичной дороги до Паланы. Нет лишь пары мостов, сейчас их строят. По этой изолированной дороге можно ехать даже со скоростью 80 км/час – это грунтовка. Во второй части пути, дорога кое-где идёт вдоль моря, красиво, но не купаются. Прошло несколько часов, и в 17.00 водитель Константин – спасибо ему – привёз меня в долгожданный городок Палана, центр Корякского автономного округа (ныне упразднённого региона 82-RUS). Был вечер, восьмое марта – не самый лучший момент для прибытия в национальные регионы Крайнего Севера.
О самой Палане напишу в следующем посте!